Комментарий к Торе
Книга Шемот
Недельный раздел Трума
Главы 25:1-27:19
“Говори сынам Израиля, пусть принесут Мне приношение” (гл. 25, ст. 2).
Приношение на иврите — трума.

Рав Реувен Пятигорский
Во второй книге Торы, Шмот, в ее седьмой недельной главе, которая называется Трума («Приношения»), рассказывается о возведении евреями переносного Храма. В нем они совершали жертвоприношения все те годы, пока скитались по пустыне после Исхода из Египта. Назывался этот переносной Храм — Мишкан. И служил он евреям ровно 479 лет, вплоть до возведения царем Шломо (Соломоном) так называемого Первого (стационарного) Храма в Иерусалиме.
Из Египта евреи вышли в 2448 году от Сотворения мира, что соответствует 1313 му году до начала принятой европейскими народами эры. На следующий год наши предки приступили к сооружению своего первого святилища. Затем в течение 39 лет его на своих плечах носили по пустыне евреи из колена Леви, левиты, прямые потомки третьего сына нашей праматери Леи, жены Яакова, внука Авраама… Вы еще не забыли еврейскую историю? Ей были посвящены наши выпуски, выходившие в те месяцы, когда в синагогах читают первую книгу Торы — Берешит. Давайте, пользуясь случаем, приведем в порядок наши знания и выпишем важные события мировой истории, как она представляется в свете Торы.
Создание мира и Адама:1-й год (он же 3760 до ныне принятой эры).
Потоп:1656 от Сотворения мира (2105 до н.э.).
Рождение Авраама:1948 (1813 до н.э.).
Вавилонская башня:1996 (1765 до н.э.).
Семья Яакова спускается в Египет:2238 (1523 до н.э.).
Рождение Моше:2368 (1393 до н.э.).
Исход из Египта и дарование Торы на Синае:2448 (1313 до н.э.).
Вступление в Эрец Исраэль:2488 (1273 до н.э.).
Начало царствования царя Давида:2854 (907 до н.э.).
Освящение Первого Иерусалимского Храма:2928 (833 до н.э.).
Разрушение Первого Храма:3338 (423 до н.э.).
Чудо Пурима:3405 (356 до н.э.).
Чудо Хануки:3622 (139 до н.э.).
Разрушение Второго Храма:3828 (68 год ныне принятой эры).
Завершение Вавилонского Талмуда:4260 (500).
Рождение Раши, великого комментатора Торы:4800 (1040).
Рождение Рамбама:4894 (1134).
Изгнание из Испании:5252 (1492).
Начало Первой мировой войны:5674 (1914).
Дальше вам самим все известно.
Вернемся к переносному Храму, Мишкану. Представлял он собой достаточно просторное разборно-сборное сооружение, внутри которого (а также в его дворе) во время остановок евреев в их блужданиях по пустыне размещались следующие священные предметы: Ковчег, стол, светильник, жертвенники и специальный медный умывальник для омовения рук и ног священников.
Центральным элементом являлся Ковчег, по-еврейски — Арон, или Арон Абрит, Ковчег завета. Сделан он был из дерева акации и покрыт золотом изнутри и снаружи. В Ковчеге находились Лухот Абрит, две каменные Скрижали с начертанными на них Десятью заповедями. Именно эти Скрижали получил Моше на горе Синай. Сверху Ковчег покрывала крышка из чистого золота, которая называлась Капорет. Крышку украшали Керувим — две крылатые фигурки, изготовленные вместе с Капорет из цельного куска золота, причем вся композиция была создана не литьем, а чеканкой.
Покрытый золотом стол Храма — по-еврейски Шульхан — предназначался для двенадцати хлебов, которые возлагались на него каждую неделю от двенадцати колен.
Внутри Мишкана постоянно горел светильник, Менора. С ее изображениями мы знакомы; наряду с Щитом Давида, Маген-Давидом, она с древних веков является символом еврейства, своего рода нашим национальным гербом. Только не путайте ее с Ханукией, ханукальным светильником: у последней восемь стеблей, а у Меноры — семь. Она, как и крышка Арона, была сделана чеканной — из одного куска чистого золота.
Храм представлял собой как бы микромодель всей вселенной.
Менора символизировала мудрость, а Шульхан богатство.
Кстати, именно в честь чуда с Менорой Храма (свершившегося, правда, несколько позже, во времена Второго Храма) мы и зажигаем ханукальные свечи в праздник Хануки. О событиях того времени мы уже рассказывали: народ, восставший против засилья греко-сирийцев, освободил Иерусалим и очистил Храм от всех идолов, которых натащили туда идолопоклонники; было решено немедленно зажечь Менору, однако во всем Храме нашелся только один сосуд с чистым оливковым маслом, которого хватало лишь на один день. Что было делать? С одной стороны, заповедано, чтобы Менора горела постоянно. С другой стороны, масла хватит на день, и снова зажечь Менору можно будет только через неделю, когда приготовят другое масло. Может, в таком случае не стоит спешить? Победители решили зажечь огонь. И чудо свершилось: масла хватило не на один день, а на восемь… Так и мы, евреи: всегда стоит совершить то, что требует от нас наше еврейство, не откладывая на потом. А Тот, Кто возложил на нас обязанность быть евреями, нам поможет.

Рав Лев Кацин
Зачем помогать людям?
Недавно я попросил добровольца организации «Анонимные алкоголики» помочь одному человеку. Несмотря на снежную бурю, парализовавшую движение транспорта в Нью-Йорке, он сел в машину и поехал на другой конец города, чтобы поделиться своей историей борьбы с алкоголизмом. «Благодарить должен я, — ответил он на мои слова признательности. — Предоставляя мне возможность помочь людям, вы помогаете мне!»
«Как реагировать на слова благодарности? — вспомнил я совет рава Меира Ходоша, духовного руководителя иешивы «Атерет Исраэль» в Иерусалиме. — Следует отвечать благодарностью на благодарность! Благодаря за представившуюся возможность помочь нуждающемуся, мы «возвышаем» его с положения «принимающего» помощь до уровня «дающего» возможность сделать доброе дело и обрести заслугу».
«Помощь другим является обязательной частью программы «Анонимных алкоголиков», ее последним, двенадцатым шагом», — добавил доброволец «АА», как будто разъясняя мне, что его слова были не просто вежливостью.
«...Пока я лежал в больнице, я думал о тысячах беспомощных алкоголиков, — писал Билл, основатель организации «Анонимные алкоголики». — Возможно, я сумел бы помочь некоторым из них. А они смогли бы помочь другим... Ведь если алкоголик не совершенствует и не обогащает свою духовную жизнь путем работы во имя других и самопожертвования, он не сможет пройти через будущие испытания и преодолеть житейские трудности. Отказавшись от такого рода деятельности, он снова начнет пить и, конечно же, погибнет».
Одиннадцать шагов программы «АА» не спасут алкоголика от неминуемой гибели. Недостаточно осознать собственное бессилие, обратиться к Силе более могущественной, чем мы, подчинить свою волю Б-гу, бесстрашно оценить свою жизнь с нравственной точки зрения, признать природу своих заблуждений, попросить прощения у людей, которым мы нанесли ущерб, ибо, как писал Билл, «вера без дел мертва», и потому необходимо сделать двенадцатый шаг — преодолеть эгоизм и начать помогать другим людям! Лишь спасая других, человек удостаивается спасения!
«Будьте эгоистами, любите себя и помогайте другим людям, иначе погибнете!» — наставляют некоторые подопечных «АА».
«Любите людей и бескорыстно им помогайте!» — утверждают другие.
Все согласны, что необходимо помогать людям, вопрос лишь в том, какие должны быть при этом намерения. Следует ли помогать другим во имя себя или во имя любви к людям?
Очевидно, что тот, кто искренне любит людей, способен помогать им с большим энтузиазмом, принеся им и себе больше пользы. Так почему же есть те, кто призывают помогать другим прежде всего из корыстных побуждений?
Потому что они реалисты и понимают, что эгоист не способен в одночасье поменяться и начать вдруг бескорыстно помогать людям. Однако поступки являются лучшим средством исправления характера, как писал живший в XIII веке мудрец, автор книги «Сефер ахинух», «за поступками следуют сердца». Точно так же как воровство делает человека вором, так же и акт милосердия воспитывает в человеке милосердие, добрый поступок делает его добрее.
«Пусть всегда занимается человек Торой и заповедями, даже «не ради нее», ибо через изучение Торы «не ради нее» он придет к изучению Торы ради самой Торы!» — учили мудрецы Талмуда...
«Человек может начинать творить добрые дела даже во имя получения благословения, богатства или здоровья, однако он должен все же стремиться к достижению бескорыстной любви», — писал глава иешивы «Мир» в Иерусалиме рав Хаим Шмулевич (1902–1979).

Обращаясь к евреям с призывом строить мишкан, Храм в Синайской пустыне, Вс-вышний сказал Моисею: «Скажи сынам Израиля, чтобы взяли они пожертвование (труму — возношение) для Меня, от каждого человека, которого побудит его сердце дать доброхотный дар...» (Шмот, 25:2). Почему сказано в Торе «взяли», казалось бы, нужно было сказать «дали», ведь пожертвования дают, а не берут? Для того чтобы научить нас: тот, кто «дает» Храму, в действительности «берет».
Однако евреи не облагались обязательным налогом для строительства Храма, давали лишь те, чье сердце наполнилось любовью. Ибо строительство Храма, так же как и построение семьи, требует не только материальных вложений, но и усилий человеческого духа. Впрочем, строящие Храм строили и себя, а вознося пожертвования, возносили и Храм своей души!

Арье Юдасин
Давайте поговорим об икебане
Или, если вы не любите цветы, то про города ацтеков в джунглях. На худой конец, о летающих тарелках или ценах на газетную бумагу. О чем угодно, кроме мелкотравчатой политики и «палестинского вопроса»! Надоело! Однако...
Тур комментирует второй пасук главы: «...и возьмите Мне труму (приношение, отделенное)» так: заговорил Создатель с Израилем языком умиротворяющим, поскольку чего-то Израилю не хватало. И попросил Он сделать Себе Шатер завета — для славы и очищения Израиля. Б-г обратился к нам просительно, поскольку евреям придется отделять для Него часть своего достояния, а они, не зная будущего, могли беспокоиться: что будет с ними и с их имуществом?
Попросил же Б-г у нас, согласно расчету Тура, только одну пятидесятую часть Храмовой горы. Участок 100 на 50 локтей из всей площади 500 на 500 локтей. Ныне, впрочем, Ему принадлежит еще меньше: «четыре локтя Закона вокруг изучающего Тору».
Вам эти цифирьки ничего не напоминают? Ведь во времена Храма для трумы отделяют, по постановлению мудрецов, именно 2%, одну пятидесятую часть урожая. И когда евреи выходили из Египта, были мы «снаряженными (хамушим)». Согласно комментаторам, это намекает и на «пятыми» или «пятидесятыми» («хамешим»). А перед выходом мы опустились уже на 49-ю ступень нечистоты, — но последняя, пятидесятая ступень, «два процента», оставалась пока посвященной Б-гу. Без этой «пятидесятой части» Израиль исчезает, становится неотличим от других народов. За что, как известно, многие и ратуют.
Так вот, спор идет отнюдь не про создание «Палестинского государства». Кстати, сооружать его планируют впервые в истории, если, конечно, не считать филистимлян (плиштим), некогда владевших юго-западом Израиля, тайными арабами. Спор не о принадлежности Иерусалима, не об «иудейской оккупации Иудеи», не про права «униженных и угнетенных». Спор — об этой «одной пятидесятой части», принадлежащей Создателю.
Для правоверных мусульман весь Израиль — священная земля, навечно принадлежащая исламу. А поскольку принцип мусульманства: «Все для Б-га» — то и начальству. Ну видят они так мир, что тут сделаешь?!
Впрочем, у них и без нашего клочочка хватает. А вот для евреев святая земля — только Израиль. Не совсем в нынешних границах, где меньше, где больше, но — только он. Следующая ступень святости — Иерусалим, еще выше — Храмовая гора, выше — Храм, выше — Святая Святых и Ковчег Завета в ней.
Полезно наконец понять, кто в мире и в Израиле за что ратует? А для этого посмотрите на бессильное поведение израильской администрации в ответ на арабскую и африканскую экспансию в Израиле. На дурацкие забастовки дипломатов в отнюдь не «политически благоприятный» для еврейской страны момент. Здесь, впрочем, может и профит выползти — как лет десять тому во время долгой забастовки врачей смертность снизилась на одну седьмую...
Короче, первичный дух сионистского энтузиазма, готовность к борьбе и жертвам за общее дело — ау... Лучше «правого политика» Ольмерта, объявившего создание на израильской земле государства Фалыстын «высшей целью сионизма», все равно не скажешь!
За что же борьба? Кто на какой баррикаде? Похоже, маскарад завершается. Вопрос не про «правое — левое», «национализм — интернационализм», «лейбористы — октябристы»... Вопрос, как перед выходом из Египта: вы где, на «одной пятидесятой, посвященной Б-гу», или в остальных сорока девяти? Ведь и погибшие во время казни тьмой в Египте евреи были согласны на независимость — но только тут, в империи. Чтобы не идти куда-то там за Б-гом.
И вопрос этот должен решать для себя каждый из нас. Он — не про срочный переезд в Израиль. Наличие кипы на голове и талита под рубашкой — тоже еще не полный ответ.
Спор идет о 5000 локтей Храмовой горы, о бескорыстной учебе «во имя небес» в наших иешивах и колелях. О том, чтобы каждый из нас, евреев, хотя бы одну пятидесятую тех средств, сил и доверия, которые мы уделяем этому миру, — дарил бы Вс-вышнему. Иначе говоря, весь крик о создании или несоздании на еврейской земле палестинского государства — это чепуха, «дурилка картонная», цитируя Пригова. И весь еврейский и международный шум, поднимаемый по этому поводу — ни больше ни меньше чем завеса. Дымовая шашка.
И такая же завеса — израильская политическая грызня, мелкая торговля. Мелкая не по результатам, не по текущей или предотвращаемой крови. Мелкая по приемам и мотивам торгующихся. Это — одна, и очень существенная, часть сегодняшней дезориентации людей. Нынешней «казни тьмой». Так давайте уж лучше поговорим про икебану.

О. И. Баддиль
Перевод Шмуэля Кантермана и Рава Меира Мучника
1. Когда Моше Рабейну находился на горе Синай, ХаШем обучил его всем заповедям Торы, чтобы он потом преподал их нам. Эта глава посвящена одной теме: созданию Святилища (Микдаш). В ней даны указания по исполнению этой заповеди.
2. Микдаш был предшественником Иерусалимского Храма (Бейт ХаМикдаш), но, в отличие от последнего, был переносным. Он был средством, которое ХаШем избрал для демонстрации Своего Присутствия среди Своего народа, как говорится в Торе: «И сделают для Меня Святилище, и буду обитать среди них». (Помимо
своего обычного значения эта фраза также трактуется как призыв к нам сделать каждый еврейский дом «Святилищем», то есть, посвятить Его Б-гу и жить в нем по принципам святости, ибо ХаШем желает обитать среди нас всех.)
3. Микдаш состоял из внутреннего двора, внутри которого находился непосредственно Мишкан. Последний, в свою очередь, состоял из двух частей: Святая (Кодеш) и Святая Святых (Кодеш ХаКодашим). В этих залах были помещены предметы священной утвари. Перед входом в Мишкан был возведен Медный Алтарь (Мизбеах Нехошет) и поставлен Медный Умывальник (Киор Нехошет). Каждая деталь Микдаша и его утвари была выполнена в соответствии с повелением Б-га.
4. Все материалы, использованные при строительстве Микдаша, были предоставлены народом. В их число входили: золото, серебро и медь; голубая, пурпурная и алая шерсть; лен, козья шерсть, бараньи шкуры, окрашенные в красный цвет, разноцветные шкуры зверька тахаша, тип кедра, оливковое масло для зажигания Меноры, специи (для приготовления масла помазания и благовоний), а также драгоценные и полудрагоценные камни (для Эйфода и Хошена).
5. Первый предмет утвари, который описывает Тора, - это священный Ковчег. Он представлял собой конструкцию в виде ящика, которая покоилась на своем основании. Он был сделан из дерева и покрыт слоем золота изнутри и снаружи. Он был два с половиной локтя в длину, полтора в ширину и полтора в высоту. Сверху по всему периметру он был украшен венцом, символизирующим Корону Торы, ибо в нем хранились Скрижали, на которых были начертаны Десять заповедей, в которых заложена вся Тора. К углам Ковчега были прикреплены золотые литые кольца, в которые были постоянно вставлены два шеста – что делало Ковчег символически «переносным». Из цельного куска чистого золота была сделана крышка Ковчега. А из нее поднимались два Херувима, которые своими распростертыми крыльями закрывали ее и весь Ковчег. Херувимы были обращены лицом друг к другу (символизируя еврейский народ в состоянии гармонии и в
братском мире) и как бы защищали собой Ковчег Завета с хранящейся в нем Торой. Из этого пространства между Херувимами на Ковчеге Завета, который, в свою очередь, был помещен в Святая Святых, и исходил Голос Б-га, когда Он обращался к Моше Рабейну.
6. Стол, как и Ковчег, был сделан из дерева, покрыт золотом, и украшен венцом по всему периметру (венец символизировал Корону Царства - на королевском столе). Он был два локтя в длину, локоть в ширину и полтора локтя в высоту. У него были четыре золотых кольца, в которые вдевались два шеста, с их помощью его переносили. На этом Столе в Доме Б-га были выставлены на постоянное обозрение Двенадцать Хлебов (соответствующие Двенадцати Коленам Израилевым). Их поддерживали четыре золотые подпорки, поставленные вокруг Стола, и ряд золотых полутруб, положенных поперек Стола между этими подпорками, на которые клали Хлеба, как на полки. На стол были также положены два золотых совка с ладаном. Каждый Шаббат Хлеба менялись на новые. Стол был установлен в северной половине Мишкана. Он символизировал материальное богатство еврейского народа, которое он посвящает служению Б-гу.
7. Менора была сделана из цельного куска чистого золота. От центрального ствола с двух сторон отходили по три ветви, изгибаясь кверху. Вся Менора была украшена многочисленными завязями, чашечками и цветками: и основание, и центральный ствол, и ветви. На верхних концах ствола и ветвей были установлены семь лампад, тоже золотых. Менора символизировала Свет Торы. Она была помещена в южной половине Мишкана, напротив Стола.
8. Сам Мишкан был построен из больших деревянных досок, которые были вставлены в серебряные гнезда. Над ними были перекинуты покрывала, их было несколько слоев. Покрывало первого слоя было сделано из десяти лоскутов, соединенных вместе. Они были сотканы из шерстяных нитей различных цветов в прекрасные узоры. Следующий слой, несколько больше, был сделан из козьей шерсти. Он состоял из одиннадцати лоскутов. А поверх всего было покрывало, сделанное из бараньих шкур, окрашенных в красное, и шкур тахашей. Покрывала крепились на местах с помощью колышков и веревок, чтобы ветер их не сдувал. Каждая из досок была полтора локтя шириной, локоть толщиной и десять локтей высотой. Они были срезаны у основания так, что у каждой получалось два шипа, которые вставлялись в два серебряных гнезда. Каждая из трех стен крепилась длинными засовами, а также кольцами, вставленными в вырезы, которые проделывались на верхнем конце каждой доски. Был также средний засов, который проходил через все три стены Мишкана. Четвертая сторона Мишкана не имела стен, потому что оттуда был вход.
9. На входе, который был с восточной стороны, были установлены пять колонн, в пяти медных гнездах, на которых висел тяжелый, красиво сотканный занавес. Другой подобный занавес (Парохет) был подвешен внутри Мишкана на четырех колоннах, которые были установлены (в четырех серебряных гнездах) на двадцать локтей вглубь Мишкана. Он служил завесой перед входом в Святая Святых. Ширина Мишкана была десять локтей, и Святая Святых имела площадь 10 квадратных локтей.
10. Большой Медный Алтарь был сделан из деревянных плит, покрытых листами меди. Он представлял собой высокое квадратное возвышение площадью пять на пять локтей. Как и все в Мишкане, он был переносным: к четырем его углам были приделаны четыре кольца, в которые вставлялись два шеста. Этот Алтарь помещался снаружи Мишкана, перед входом, на северной стороне. С южной стороны к нему был приставлен пандус, по которому можно было на него взойти.
11. Сам Внутренний Двор был окружен белыми льняными занавесами, которые подвешивались на высоких столбах, вставленных в медные гнезда, и укреплялись с помощью кольев и веревок. Двор был 100 локтей в длину (с востока на запад) и 50 в ширину. На входе, который был с восточной стороны, висел занавес,
закрепленный на четырех столбах, вставленных в четыре гнезда. Сам Мишкан стоял посередине западной части Внутреннего Двора, а Медный Умывальник находился между Алтарем и входом в Мишкан, с южной стороны от входа.
12. Когда ХаШем повелел нам сделать Святилище, Он Сам указал, какие материалы должны быть для этого использованы, из чего Микдаш должен состоять, и каким способом все это должно были быть построено. В Микдаше, символе «присутствия» Б-га среди нас, содержится и множество других символов. Нашей священной обязанностью является как можно лучше исследовать и понять, что символизирует каждая его деталь, чтобы лучше познать наши обязанности по отношению к Б-гу и к другим людям. Каждый еврейский дом должен быть построен на идеалах, представленных Мишканом Б-га, и руководствоваться в жизни высокими и благородными идеалами, воплощенными в Микдаше («Микдаш» означает «святое место»). Только так еврейский дом может стать «миниатюрным Микдашем» - подходящим местом для Б-жественного Присутствия, «которое пребывает среди нас».

О. И. Баддиль
Перевод Рава Меира Мучника
Ѓафтара недельного раздела Трума
Ѓафтара этой недели взята из Первой Книги Царей (5:19 – 6:13)

1. В недельной главе рассказывается о постройке Мишкана, а в Ѓафтаре – о постройке Храма.
2. По правде говоря, создание Мишкана в пустыне на пути из Египта в Землю Израиля изначально не входило в наши планы. Еще у горящего куста, задолго до того, как Моше вернулся из Мидьяна в Египет, чтобы вывести нас оттуда, ХаШем сказал ему, что после того, как выйдем из Египта, мы получим Тору на горе Синай, и так мы сделали. После того, как ХаШем дал нам Тору, Моше поднялся на гору, чтобы выучить у Него всю Устную Тору и возвратиться к нам через сорок дней. Затем мы сразу бы вошли в Землю Израиля, взяли ее, и Моше принялся бы за постройку Храма (это одна из трех заповедей, которые нам следует выполнить по приходу в Землю). Но когда Моше спустился, он увидел, что народ совершил
ужасную ошибку – грех Золотого тельца Он принялся умолять Б-га простить Свой народ и снова взять его к Себе, и на десятый день месяца Тишри ХаШем дал ему Свое прощение. (Потом, когда ХаШем заповедал еврейские праздники, Йомим Товим, Он установил эту дату как ежегодный День Искупления – Йом Кипур.)
3. Затем Моше принялся упрашивать Б-га продемонстрировать, что Он действительно взял нас обратно к Себе, и в ответ на это ХаШем повелел: «сделают мне Святилище, и буду пребывать среди них» - на виду у всех. Исполнение этого повеления – «сделают мне святилище» - заняло большую часть последующего
года. Так, это Святилище было по сути временной версией грандиозного Храма, который предстояло построить в Земле Израиля, как бы «опередившей свое время». И в отличие от Храма, это временное Святилище по практическим соображениям должно было быть переносным и меньшим по масштабам.
4. В Ѓафтаре рассказывается о том, как молодой царь Шломо принялся за постройку Храма, который так хотел построить его отец Давид. Планировка Храма основана на Мишкане; во всех своих аспектах и мелочах оба этих священных сооружения возведены в соответствии с указаниями Самого Б-га. Помимо того, что, разумеется, в каждой детали строения был заключен глубокий символизм, Храм также должен был стать духовным центром еврейского народа, да и всего человечества. Люди со всего мира приходили посмотреть на это грандиозное и великолепное здание, посвященное Славе Б-га. И не только само здание было символичным, но и способ его постройки, который служил выражением мира: оно выросло тихо, без грохота и шума работы каких-либо железных инструментов или конструкций, ибо железо – это материал, из которого изготовляется оружие, поэтому его запрещалось использовать при строительстве священного здания.
5. Ѓафтара завершается обещанием, которое ХаШем дал Шломо: пока он и его потомки будут сохранять верность Б-гу и Его Торе, Б-жественное присутствие сделает эти стены Своей обителью среди еврейского народа. Но все же главное – не священные здания. Ведь в течение нашей долгой истории мы существовали как народ без Храма гораздо дольше, чем с Храмом. Главное – то, что ХаШем желает пребывать среди нас, Своего народа, в наших домах и сердцах, и Его Присутствие будет приходить и проявляться везде, где мы сами будем Его допускать.

Рав Нахум Пурер
Содержание раздела
Б-г велит Моше построить Мишкан (Святилище) и дает ему подробные конструктивные указания. Сынам Израиля предлагается пожертвовать для Мишкана драгоценные камни и металлы, ткани, шкуры животных, масла и благовония. Во внешнем дворе Мишкана будут находиться жертвенник для сжигания приношений и медный умывальник. Шатер Откровения, главная часть Мишкана, будет разделен завесой на два помещения. Внешнее помещение будет доступно только коэнам, священникам из семьи Аарона. Там должны находиться стол для “хлебов предложения”, храмовый светильник Менора и золотой жертвенник для воскурений. Во внутренних покоях Шатра, куда разрешено входить только первосвященнику и только один раз в году - в Йом-Кипур, будет установлен Ковчег Завета для хранения каменных скрижалей с Десятью заповедями. Приводится детальное описание конструкции Мишкана и его обстановки.

Б-жественная комедия
«И Я буду являться тебе там, и буду говорить с тобой из пространства над крышкой ковчега...» (25:22).
Не так давно иерусалимский ВАКФ (мусульманский опекунский совет, управляющий мечетями на Храмовой горе) провел так называемые «реставрационные» работы, под видом которых были частично уничтожены и частично вывезены вместе со строительным мусором и выброшены в Иудейской пустыне множество археологически ценных предметов, подтверждающих многовековое пребывание еврейского народа на Святой земле.
Те, кто замыслили и проводили эту варварскую акцию, стремились уничтожить, в первую очередь, материальные свидетельства тесной связи народа Израиля и страны Израиля. Они хотели убедить мир, что евреи никогда не жили в «Палестине» и никакого Храма не было в Иерусалиме и в помине. Так к отрицанию Холокоста добавилась новая грандиозная историческая ложь — отрицание «Бейт-Микдаша».
Однако у деятелей ВАКФа получилось не так, как им хотелось. В строительных отходах был обнаружен плоский камень с письменами, относящимися к эпохе царя Иудеи Иеоаша. Десять строк финикийского шрифта, выбитые на черной каменной поверх¬ности, рассказывали о деятельности Иеоаша в период Первого Храма, примерно 2700 лет назад.
Эта хроника во многом совпала с библейским описанием той эпохи из 12-й главы Второй книги Царств, включая призыв царя Иеоаша к священникам-коэнам собрать деньги с народа на ремонт Храма и описание покупки леса и тесаных камней.
Археолог Габи Баркай сказал, что если аутентичность камня будет подтверждена, он «станет, вероятно, важнейшей находкой, когда-либо обнаруженной за все годы поисков на Святой земле и в Иерусалиме. Речь идет о древнейшей каменной табличке, содержащей детальное описание событий библейской эпохи, редчайшем археологическом подтверждении существования Первого Храма, стоявшего на Храмовой горе более четырехсот лет — от эпохи царя Шломо и до его разрушения вавилонским царем Навуходоносором».
Мусульманский ВАКФ, конечно, не ожидал, что его усилия по сокрытию еврейского присутствия на Храмовой горе дадут прямо противоположный результат. Вс-вышний обладает прекрасным чувством юмора, как сказано в Книге Псалмов (Теилим, 2:4), «Сидящий в небесах усмехается». ВАКФ хотел стереть память о еврейском присутствии в Эрец-Исраэль, но вместо этого, вопреки собственным замыслам, лишь подтвердил наши исторические права.
Пророк Шмуэль, около трех тысячелетий назад определивший местонахождение горы Мориа, на которой праотец Авраам намеревался принести в жертву своего сына Ицхака и где затем был построен Храм, сказал: «Однако Нецах-Исраэль не солжет»  (I Книга Шмуэля, 15:29).
«Нецах» означает «вечность». Этим словом определяют также и Иерусалим. «Нецах-Исраэль не солжет». Вечный Иерусалим невозможно склонить ко лжи. Когда наши враги хотят взять Иерусалим в сообщники, чтобы с его помощью опровергнуть вечную сущность еврейского народа (который тоже можно назвать «Нецах-Исраэль», вечно существующий Израиль), Святой город разоблачает их ложь.
В сегодняшнем разделе Торы, посвященном Мишкану, переносному Храму, ставшему прообразом стационарного Иерусалимского Храма, сказано: «И Я буду говорить с тобой из пространства над крышкой Ковчега...»
Б-г обещал нам 33 столетия назад, что Он будет обращаться к нам из пространства над Ковчегом, в котором хранились скрижали Завета. И хотя святилище было разрушено еще две тысячи лет назад, и земля, на которой он стоял, была распахана, Превечный Израиля, «Нецах-Исраэль», продолжает «разговаривать» с нами из той же самой точки пространства и с тем же чувством юмора.

Мебель дороже дома
Б-г сказал Моше: «Вели Бецалелю, чтобы он сделал Мне Мишкан (Святилище), Ковчег Завета и келим (обстановку)».
Когда Моше передавал это указание Бецалелю, мастеру на все руки, он изменил порядок: вначале назвал Ковчег, затем — келим и лишь в конце — Мишкан.
Бецалель возразил: «Моше, учитель мой, но в мире заведено по-другому: вначале человек строит дом и лишь потом обставляет его мебелью. Ты велишь мне построить вначале мебель, но где я буду ее размещать?»
В самом деле, почему Моше изменил указание Творца? Потому что он давал Бецалелю не строительную инструкцию и не производственное задание. Он говорил с ним не как архитектор с подрядчиком. Моше говорил концептуально — он стремился, в первую очередь, правильно выразить сущность Мишкана и его назначение.
Именно Ковчег, «арон а-кодеш», был главным элементом Мишкана. Слово «арон» (не путать с именем Аарон) образовано от корня «ор», свет. Арон был светом Мишкана, поскольку в нем хранилась Святая Тора в форме скрижалей, дающая свет всему миру. Без арона Святилище, построенное евреями в пустыне, было бы пустой безжизненной скорлупой, как водопроводный кран, в котором нет воды — живой воды Торы.

Тора — для всех

Описывая порядок изготовления священных предметов, составляющих обстановку передвижного Храма, Тора начинает всякий раз с повеления: «ве-асита» — «сделай». Только Ковчег для хранения скрижалей представлен указанием во множественном числе: «ве-асу» — «пусть сделают» (25:10).
Чем вызвано такое исключение? Некоторые связывают это с тем, что царь Шломо, предвидя гибель Храма, велел мастерам сделать точные копии всех предметов его обстановки, кроме Ковчега.
Но есть и другое толкование: форма множественного числа глагола свидетельствует об участии всех евреев в изготовлении «арона». Одни жертвовали материалы, хотя бы мелкую золотую монету; другие помогали главному мастеру Бецалелю; третьи просто сосредоточенно наблюдали за работой, воображая себя ее участниками. Ведь в Ковчеге хранилась Тора, а Тора — это достояние каждого еврея.

Обручальное кольцо — не простое украшенье

«Пусть (сыны Израиля) возьмут для Меня возношение...» (25:2).
С этих слов начинается сегодняшний раздел. Дарение иногда равноценно получению. У других народов жених и невеста обмениваются кольцами при заключении брака. У нас, евреев, только мужчина дарит кольцо своей будущей жене. Суть обычая состоит в том, что он должен подарить ей что-то ценное для скрепления их брачного контракта. Если невеста делает подарок жениху, их союз считается недействительным.
Исключение допускается лишь в тех случаях, когда жених — важная персона и обычно не принимает подношений. Если невеста дала ему кольцо, их брак действителен, потому что она получает удовольствие, когда жених принимает ее подарок. Иначе говоря, берет она, а не он.
«Пусть возьмут для Меня возношение». Странная конструкция. Правильнее было бы сказать: «Пусть они дадут Мне возношение». Но в том и состоит главная идея «трумы». Тора часто уподобляет наши отношения с Б-гом союзу жениха и невесты. Принимая от нас пожертвования, Вс-вышний доставляет нам радость, ценность которой намного выше денежного эквивалента нашего подарка.

Комментарий к Торе
Книга Шемот
Недельный раздел Трума
Часть 2

Рав Яков Доктор
Когда царь Шломо завершил строительство  Храма, он устроил большой праздник в день его открытия, на котором присутствовал весь Израиль, от Дана до Беер Шевы. Во время этого праздника, стоя перед Жертвенником, на глазах  у всего народа, он произносит свою знаменитую молитву. В ней царь Шломо благодарит Вс-вышнего за все милости, которые сделал Творец для его отца, царя Давида, и для всего Израиля, и говорит, что все обещания, данные нашему народу, сейчас сбылись. Царь Шломо просит, чтобы Храм, который он построил, был местом обитания Б-жественной Шхины, местом прощения грехов и местом принятия молитв не только евреев, но и для всех народов мира. Каждый может прийти в Храм в Иерушалаиме и принести Вс-вышнему жертву, излить Создателю все, что у него на сердце. О молитве еврея Шломо говорит: "И Ты дашь человеку согласно его путям", то есть чтобы просьба была удовлетворена, только если еврей этого заслуживает. А о молитве нееврея он просит иначе: "И сделай всё, о чём будет взывать к тебе нееврей", -- то есть просит, чтобы эти молитвы удовлетворялись всегда.
Наша  связь с Вс-вышним глубокая и прочная. Мы остаёмся Его народом, даже если просьбы наши к Нему не могут быть исполнены. Ведь и в отношениях между людьми каждый может иметь какие-то свои соображения, о которых мы не знаем, и поэтому поступать не так, как мы ожидаем. Каждый имеет право сказать «нет». Тем более, когда речь идёт о Творце мира, Мудрость Которого неизмеримо выше нашего понимания. Обращаясь к Б-гу, мы не диктуем Ему, что делать, не дай Б-г, а рассказываем то, что нам кажется, умоляя о милосердии и  понимая, что судьбы наши вершатся  согласно Его мудрости и  знанию. Смысл нашей молитвы в том, чтобы укрепить нашу связь со Вс-вышним ,сделать нас лучше и достойнее. Изменившись, мы удостаиваемся и того благословения, которого не были достойны до этого. Но есть  и такие люди, кто хотят жить без Б-га в Его мире, не дай Б-г.  Чтобы Он не мешал им жить так, как они хотят. Иногда, правда, даже они обнаруживают, что определённая поддержка Свыше им всё же необходима, как ни крутись, что есть важнейшие вещи в жизни, которые от человека не зависят. Тогда такие люди пытаются найти от Вс-вышнего "кнопку", средство, которое могло бы обеспечить им желаемый  результат. Обычно, если дела идут не так, как они хотят, "кнопка" работает плохо, они быстро разочаровываются. "Тот, кто не отвечает, это не Б-г", – говорят они, и уходят. Исправление всего мира вещь сложная и многоступенчатая. Вначале еврейский народ должен привести к совершенству себя, и лишь после этого можно приступать к переустройству всего мира.
Храм  – один из важнейших этапов исправления  нашего народа и всего человечества. Царь Шломо, открывая Храм, просит об особом снисхождении к народам мира. Если кто-то из них всё же придёт, пусть, несмотря ни на что, его просьба будет удовлетворена. На первом этапе исправления мира просто необходимо, «чтобы знали все народы земли Имя Твое», и знали, что «Имя Твоё осеняет  Дом этот, который я построил».
Тосафот в трактате Йома говорит, что у  Ковчега Завета было два вида шестов. Одна пара шестов всегда находилась внутри колец. Другие, более длинные, вставлялись в кольца Ковчега при его переносе во время переходов. Ор Ахаим спорит с этим мнением и объясняет два требования Торы не вынимать шесты и вставлять их во время переходов по-другому.
Моше  Рабейну затруднялся в понимании  устройства Меноры. Вс-вышний показал ему, как она должна выглядеть. Но изготовлена она была чудесным образом: слиток золота бросили в огонь, и оттуда вышла готовая Менора. Спрашивается, для чего же её показали Моше, если в результате она всё равно не была сделана человеком? Сфас Эмес объясняет, что от Моше требовалось одно желание, сильное желание исполнить волю Творца. Для этого ему и была показана Менора. Безусловно, человек не может исполнить волю Вс-вышнего в совершенстве. От него требуется только делать максимально возможное и искренне желать исполнить Его волю. Тогда то, что человеку не по силам, Б-г завершает вместо него. И так все мицвот. И тому же учит нас Мидраш, рассказывая, что при Даровании Торы сорок дней Моше учил Тору и забывал её, пока не получил её от Вс-вышнего в подарок.
Перевод слова "трума"-- пожертвование. Нам заповедано жертвовать деньгами, временем и силами ради мицвы, ради других евреев. Наши мудрецы утверждают: "Больше, чем хозяин даёт бедняку, бедняк даёт хозяину". С цдакой связана и другая мицва – маасер -- отделение десятой части доходов на благотворительные цели. Талмуд приводит пословицу: "Таасер бишвиль шетиташер" – "Отделяй десятину, чтобы разбогатеть".
"Меор  Эйнаим" объясняет, что смысл  этого обещания не в богатстве  в буквальном смысле. "Кто богат? Тот, кто доволен тем, что у него есть", – говорит Мишна в Пиркей Авот. Вокруг нас немало людей, которые много зарабатывают, имеют большие деньги, но всё равно несчастливы, сидят в минусах в банке, денег им не хватает. Но те, кто отделяют десятину от своих доходов и тратят ее на благотворительность, получают особое благословение на материальное благополучие, им хватает того, что имеют, и они получают радость от своих владений.

Рав Менахем-Михаэль Гитик
Сосуд для света
«И посмотри, и сделай [менору]...» Шмот, 25:40
Всем известен РаШИ, объясняющий непонимание Моше, и как следствие – «демонстрацию» вида Меноры Творцом. Но в результате: «Цельной была сделана Менора» (Шмот, 25:31); и мидраш подчёркивает несоучастие Моше – нерукотворность сделанной Создателем Меноры, золото для которой Моше бросил в огонь.
 «Сфат Эмет» – третий ребе из Гура – задаёт вопрос: «А в чём был смысл демонстрации, коль скоро она «не помогла», и Менору, в конце концов, делает Сам Вс-вышний?»
Напомним, что мицва, связанная с Менорой (подробнее об этом – «Путешествие по еврейскому календарю», Книга первая «Осень – Зима», «Ханука» стр. 314, 343-344, 373), отлична от всех мицвот Торы тем, что в ней мы отвечаем за результат: «И будут светить семь стеблей Меноры» (глава «Бе-ґаалотха»), а не за действие! Это объясняет непонимание Моше и Творение Меноры Создателем, но делает вопрос автора «Сфат Эмет» ещё более вопиющим.
Ответ трудно недооценить. В целом, наше соучастие в Творении связано именно с этим – средним (вторым) этапом любого процесса Созидания. Непонимание, или вопрос, появляющийся у нас в голове – это начало процесса постижения (реализации Его Замысла). Очевидно, что этот уровень, в принципе, не наш, ибо мысли – не наши. Но ровно также не является нашим и результат (Творение Меноры). И оказывается, что именно «показ» или «демонстрация» даёт возможность нашего соучастия.
Всматриваясь в происходящее, пытаясь осознать величие Его Замысла, мы единственно и можем заслужить право на благодарность, на сопричастность! Как вопрос, так и ответ на него, явно, не наши, наш – только бескомпромиссный поиск ответа. Хофеш – свобода поиска сокрытого (тахпосэт – карнавальный костюм; тот же корень)!
Теперь становится понятным сказанное мудрецами: «Старался (потратился) и нашёл  – верь (что действительно нашёл)». Обратим внимание на слово «находка». Оно, очевидно, не вяжется с усилиями. Но зато вполне укладывается в схему «Вопрос – Наши усилия – Ответ» (по-другому: «Духовный аванс – Наши усилия – Подарок» или «Песах – Счёт Омера – Дарование Торы»).

Штерна Ашкалуни
Комментарий к комментарию рава Гитика
Недельная глава «Трума» передаёт евреям законы, связанные со строительством Мишкана, чётко объясняя, какие материалы и в каком количестве необходимы для этого процесса. Эти указания даёт Архитектор – сам Вс-вышний. Однако четко звучит ключевая фраза: «Ве-йикху ли трума ме-эт коль иш ашер йидвену либо тикху эт трумати» (Шмот, 25:2). Как нам известно, перевод с лашон ґа-кодеш на любой другой человеческий язык – всёго лишь комментарий, не дающий представления о глубине Божественного языка иврит. Поэтому перевод указанной выше фразы обычно выглядит следующим образом: «Чтобы собирали для Меня приношение; от всякого человека, благорасположенного сердцем, берите приношение Мне».
И сразу – ряд вопросов: «Что значит слово "приношение"?», «И какое отношение имеет приношение к "йидвену либо"? Ведь давать можно, даже не желая того!» Даже если приношение связать с приближением ко Вс-вышнему, то уместнее было бы использовать слово «корбанот». Но Тора однозначно использует «ве-йикху ли трума... трумати». Что же это за  такое  слово-то «трума»?
Трума – корень рейиш – мэм. Рассмотрим выборочно несколько слов и идиом из ряда однокоренных: רָם – рам – возвыситься; высота – רוֹם, מָרוֹם – ром, маром, высота (возвышенность) – רָמָה  – рама. В этот же список можно добавить знаменитые и известные на весь мир Голанские высоты – Рамат ґа-Голан. Тот же корень!
И какая связь между «приношением» и «высотой»? Наверное, уважаемый читатель уже догадался, что стоит за словом «трума»: выделенное, отделённое евреем добровольно в дар для высокой цели, то есть поднимание во Имя Вс-вышнего. Именно такое понимание даёт РаШИ:
הפרשה, יפרישו לי מממונם נדבה. תרומה
Тора перечисляет предметы, которые евреи должны изготовить: Ковчег, на крышке которого будут крувим, а внутри – свидетельство союза; Стол для лехем ґа-паним – хлебов предложения; Менора – Светильник; покрытие Мишкана, балки, парохет – завеса, мизбеах – жертвенник; ограду. Вс-вышний даёт чёткие «инструкции» о материалах, формах, размерах сооружаемого Мишкана, рассказывая о его устройстве.
Особое внимание хочется уделить Меноре – Светильнику. В связи с этим я предлагаю фрагмент из комментариев на Пятикнижие рава Шимшона-Рефаэля Ґирша:
 «Итак, если свет, который излучает менора, символизирует дух понимания и действия, который даруется человеку Б-гом, то каково же отношение этой меноры к свету, который она порождает?
Если мы представим менору в ее физической форме, тогда ее основание, которое несет один цветок, ее ствол и ветви с чашечками в форме цветов миндаля с их шишками и цветами, создает полное впечатление дерева, которое, стремясь вверх от корней, растет, чтобы стать носителем этого света.
Если, в то же время, мы примем в расчет, что менора была единственным в Святилище предметом, сделанным целиком из металла, и более того, из золота, мы сможем легко увидеть, что, благодаря материалу, из которого она была изготовлена, она должна была символизировать твердость, стойкость, неизменность, но что ее форма предполагала рост и развитие. Таким образом два аспекта меноры, материал и форма, представляют собой рост и развитие таких качеств, как твердость, стойкость и выносливость, которые навсегда должны оставаться неизменными.
Следовательно, уже своим внешним видом менора воплощает полную противоположность того понятия, которое символизирует стол. Стол делается в основном из дерева. Дерево представляет постоянный процесс развития. Стол получает предназначенные ему размеры, несущую способность, твердость и прочность лишь благодаря своей форме и арматуре. Как таковой, он символизирует материальные аспекты жизни, которые по самой своей сути подвержены изменениям, присущим явлениям роста, развития, цветения, созревания и, наконец, смерти и разложения. Лишь в Святилище Б-га стол, посредством дух и установлений Б-жественного Закона, получает установленные размеры, свою прочность, твердость и вечное значение.
Менору мы видим противоположностью столу. Сделанная целиком из золота она символизирует именно ту неизменную твердость и неподвластность времени, которые, как показывает ее форма, должны цвести и раскрываться в Святилище через дух Б-жественного Закона. Что же касается человека, единственным прочным, неизменным и вечным элементом в нем является Б-жественный элемент, который пребывает в нем, и который мы начинаем осознавать, когда узнаем, в чем состоит истина, и когда движимые волей, воплощаем это знание на практике, творя добро. Эти элементы знания и воли в человеке, наряду с целями его действий; т.е. добром и истиной, являются вечными и неизменными, не подверженными ни изменениям, ни переменам в течение его жизни. Истина, благочестие зрелого человека кажется бесконечно богаче того, которое было скрыто в его груди, когда он был ребенком. Тем не менее, по существу, благочестие, которое было скрыто в ребенке, абсолютно равно, и по количеству и по чистоте, тем благочестивым качествам, которые достигают полного развития только после того, как ребенок достигает зрелости. Лишь внешние проявления этого благочестия проявляются в разной степени. Подобным же образом, самые простые истины и самые обычные акты благочестия нисколько не менее искренни и значительны, чем самые возвышенные истины и самые редкостные проявления добродетели.
Все, что по-настоящему хорошо и истинно, хорошо и истинно на самом деле, вот и все. Не может быть никаких вопросов о "большем" или "меньшем". При развитии физических объектов любая более высокая форма может вырасти лишь за счет более низкой формы. Низшие формы должны отмереть, чтобы могли появиться высшие, сложные формы. Следовательно, в физическом мире все, что является более высоким или сложным по сравнению с тем, что было раньше, представляет собой отрицание предшествовавших ему более низких форм. Уже в колыбели каждой формы жизни содержится ее могила; подобно Фениксу каждая форма жизни возникает из пепла более ранних форм и поколений. Иначе обстоит дело с объектами духовными. Добродетель и истина никогда не теряют своей обоснованности и оправданности. Все, что является добрым и истинным, остается таковым на все времена. Более высокие проявления добродетели и истины, представляют не отрицание, а лишь более полное воплощение всей той добродетели и истины, которые существовали раньше. Даже старейший из людей не может отрицать те добродетели, которыми он обладал, будучи ребенком. Действительно, добродетели его зрелого возраста - это лишь плоды тех, более ранних добродетелей, ныне реализуемые в более обширных обстоятельствах, чем то могло произойти в более узком контексте детства. Наисложнейшая система самых возвышенных и значительных добродетелей не может обойтись без простейших истин, которые служили для них отправной точкой. И действительно, тот прочный и нерушимый запас простых истин, из которого она развилась, является основой существования самых далеко проникающих истин. В конечном счете, любая форма истины, вне зависимости от ее сложности, есть ни что иное, как субстанция - сформулированная и реализованная в более изощренных терминах - из элементов, уже имеющихся в базисных истинах, которые всегда существовали, хотя в неразвитой форме и скрытыми от познающего ума.
Соответственно, "дерево", которое символизирует познание и практическое осуществление того, что хорошо и истинно - это "дерево" выкованное из золота, от корней до цветов, золотое в каждой своей части и на каждом этапе своего развития. (Подобно золоту, оно также чисто, истинно и хорошо во всех своих частях и на каждом уровне своего роста). Более того, в своей высшей форме завершенности, от корней до цветов, оно неделимо, не составлено из различных частей. Оно все едино. Короче говоря, это дерево, как его представляет нам менора, сделанная из чистого золота, которая должна быть выкована из одного куска, а “ее основание и ствол ... ее чаши, ее шишки и ее цветы должны быть сделаны из одного куска с ней”. Это дерево символизирует менора в своем высшем совершенстве, выкованная с основанием, стволом, ветвями, чашами, шишками и цветами - все из одного куска, целиком из чистого золота.
А сейчас давайте рассмотрим отдельные части меноры. Прежде всего, семь ее ламп говорят нам о том, что дух, воспитываемый здесь, не является односторонним (как можно было бы предположить при наличии только одной лампы). Напротив, этот дух охватывает большое разнообразие аспектов, в которых мы сразу различаем не одну лишь пестроту, но всестороннее полное единство духовного познания и воли, стоящее на моральном основании. Если мы рассмотрим лампы более внимательно, то увидим, что, помимо этого разнообразия, они символизируют также концепцию высшей гармонии и единения. Мы видим среднюю лампу, ее свет направлен вверх, или прямо вперед. В то же время огни с обеих сторон, справа и слева, светят по направлению к центральному пламени, так что три лампы справа обращают свой свет налево, а три лампы слева обращают свой свет направо; получается, что все огни устремлены к центру, создавая одно совершенное единство. Таким образом центральный огонь становится главной целью, к которой должны стремиться все остальные огни меноры; или, перефразировав, то место, куда бросает свой свет эта одна центральная лампа, есть общая цель и для всех других огней меноры.
Более того, эти лампы покоятся на семи ветвях. Но это не значит, что у каждой есть свое собственное отдельное основание и ствол. Нет, у них у всех общее основание; один корень, один ствол служит для всех них поддержкой. Действительно, более подробное исследование показывает, как это показывают и описания, содержащиеся в Слове Б-га, что ствол, на котором укреплена центральная лампа и который поднимается прямо из корня, есть подлинная центральная менора, ствол, от которого с обеих сторон, начиная от центра ствола, попарно отходят шесть других ветвей. Текст постоянно привлекает наше внимание к тому факту, что эти шесть ветвей отходят от ствола в центре. Таким образом центральный свет - не только конечная цель, служащая для объединения всех других огней, но и начальная точка, от которой берут начало все другие огни. Они все отходят от одного центрального ствола и все они стремятся к одному центральному огню на вершине ствола. Поэтому мы должны рассматривать семь огней не просто как семь отдельных огней, но как один огонь плюс шесть огней, как особое единство, из которого выходят шесть огней и в котором, в то же время, все шесть должны воссоединиться».

Комментарий к Торе
Книга Шемот
Недельный раздел Трума
Часть 3

Ури Линец
Мораторий на строительство
(Внимание! Статья является довольно спорной. Многие раввинские авторитеты имеют точку зрения, отличную от автора)

Когда Моше пел песню на берегу моря Суф, празднуя избавление евреев и гибель армии фараона (раздел Бешалах), он сказал: “Приведёшь их и насадишь их на горе надела Твоего, место для пребывания Твоего приготовил Ты, Ашем, Микдаш Адонай приготовили руки Твои” (Шмот 15:17). Т.е. уже в этот момент для Моше понятно, что целью Исхода является прибытие сынов Израиля в Землю Израиля, где будет построен Бейт А-Микдаш - Иерусалимский Храм.
В сегодняшнем разделе заповедь построения Бейт А-Микдаша конкретизируется. Вс-вышний приказывает через Моше сынам Израиля взять возношение-“трума” - для строительства. Перечисляются 15 различных материалов, которые входят в это возношение “и сделают Мне Микдаш, и поселюсь Я среди них” (Шмот 25:8). Странная, несогласованная фраза: “Мне Микдаш… поселюсь Я среди них”. Значит - не в Микдаше! Прав, тысячу раз прав автор псалма: “небеса и небеса небес не могут вместить Его”, тем более не вместится Он в сооружение рук человеческих.
Любавический ребе комментирует: Вс-вышний хочет поселиться в народе Израиля и в каждом человеке, а Бейт А-Микдаш - только инструмент для выполнения этой задачи.
Но постоянный Храм - в будущем времени, в Эрец Исраэль. А решение задачи не терпит отлагательства, мы еще не знаем об этом, но Творец знает о предстоящих сорока годах странствий по пустыне, да и в Эрец Исраэль только триста лет спустя Иерусалим станет столицей еврейского народа. Ждать нельзя, поэтому сейчас предстоит построить временное сооружение, передвижной Мишкан, построенный так, “как всё, как Я показываю тебя: план Мишкана и план всех инструментов его, и так сделайте” (Шмот 25:9). И снова загадка: конструкцию Мишкана не “показываю тебе”, а в качестве плана Мишкана “показываю тебя”! Ашем демонстрирует структуру души Моше - идеального человека, что имеет воспитательное значение для сынов Израиля.
Постоянный Храм будет выстроен из камня, поэтому попробуем в конструкции Мишкана выделить те инвариантные моменты, которые перейдут в Храм. Понятно, что деревянные столбы, покрытия из шкур, полотняная завеса двора - это временная технология. Главный принцип, который воплощается в Мишкане и сохранится в постоянных Храмах - иерархия структур. Вокруг шатра - огороженное пространство или двор - на иврите “хацер”, образует внешнюю сферу. Внутренняя часть Шатра - “Выделенное” - “Кодэш”. Это вторая сфера. Наконец завеса, расположенная в Шатре отделяет “Выделенное из выделенного” - Кодэш Кодашим. Эта трехчастная иерархия - прототип Творения. Она отражает иерархию материального, времени, социума и человеческой личности.
В этой иерархии двор - самая материальная часть. Здесь хранились дрова и животные, предназначенные в жертву, здесь в особое место собирали пепел с двух жертвенников и остатки от жертвенных птиц, здесь сжигали части жертв “в приятное благоухание Ашем”, а части съедали коэны и жертвователи. Здесь складывали черепки глиняных горшков, в которых варилось мясо жертв и здесь, с помощью специального умывальника, коэны, приходя во двор, очищались от всего грубо-материального, занесённого из внешнего мира.
Выделенная часть Шатра - царство тонких материальных структур. Это свет меноры, это запах благовонных воскурений, это и хлеб предложения, но хлеб этот особого рода: он не черствеет и не плесневеет, это субботняя пища коэнов, т.е. пища, выше и чище обычной.
Если во двор мог войти любой из народа Израиля, то в Шатер - только коэны, а в “выделенное из выделенного” (“Кодэш Кодашим”, в русском синодальном переводе “Святая Святых”) - только Главный Коэн и только раз в году, в Йом Кипур. Так структура Мишкана соответствовала социальной структуре еврейского народа.
Время тоже структурировалось. Ежедневные жертвоприношения - во дворе, субботняя смена хлебов - в Шатре, а кульминационная часть службы Субботы Суббот - Йом Кипура - проходила в Кодэш Кодашим.
И все это соответствовало иерархии самого человека: от его внешней, материальной оболочки, через связанные с материей органы чувств к тончайшим движениям духа, которые позволяют достичь связи с Ашем.
Тогда, три с половиной тысячи лет назад, у горы Синай нам была дана возможность жизни в гармонии личности, социума и мироздания, в единстве пространства и времени. После разрушения Храма нам пришлось испытать, что такое “суета и томление духа”. Важно, что Храм не был чисто “еврейским гешефтом”. Через жертвы Сукот за 70 народов мира, Храм оказывал влияние на всё человечество. И разрушение Храма открыло двухтысячелетнюю эпоху безуспешных поисков смысла жизни и оптимального устройства общества.
В 1967 году, отдав в наши руки Храмовую гору, Вс-вышний дал нам шанс вернуться к принципам, прозвучавшим с Синая. Но призыв рава Горена: “Немедленно строить Храм!” не был услышан. Кризис, в котором находится и еврейский народ, и всё человечество - результат этого сорокатрехлетнего моратория на строительство Храма, моратория на исполнение воли Творца.